источник http://www.newsru.com/world/12jan2001/submarin.html

Подъем "Курска" пройдет по плану

Участники предстоящей операции по подъему затонувшей субмарины рассчитывают уложиться в ранее установленные сроки

Подготовка к подъему затонувшего в августе 2000 г. атомохода "Курск" идет полным ходом. В операции будут задействованы корабли Северного флота, которые, как предполагается, войдут в состав формируемой здесь экспедиции особого назначения. По предварительным данным, в нее будут включены тяжелый атомный ракетный крейсер "Петр Великий", ракетный крейсер "Маршал Устинов", большие противолодочные корабли "Адмирал Харламов" и "Североморск", а также несколько танкеров, спасательных, гидрографических и пожарных судов.

Экспедиции будут приданы пять вертолетов и два транспортных самолета морской авиации. Руководителем назначен начальник штаба Северного флота вице-адмирал Михаил Моцак. Большинство кораблей уже готово к выходу в море. Другие сейчас усиленно готовятся к операции. Деньги на профилактический их ремонт выделены из федерального бюджета целевым назначением.

Как известно, технический проект подъема "Курска" выполнен голландской фирмой "Mammoet". После тщательного обсуждения всех деталей предстоящей в Баренцевом море уникальной операции Центральное конструкторское бюро морской техники "Рубин" за неделю-полторы завершит общий проект подъема. Затем он будет предоставлен государственному заказчику - ВМФ России. Как подчеркнул академик Игорь Спасский, корректировки могут носить только непринципиальный характер.

Между тем, не дожидаясь окончательного утверждения проекта, в Голландии уже началось изготовление зацепных устройств. Сроки настолько жесткие, что приходится не ждать разрешения некоторых формальностей, а вести работу полным ходом. В Северодвинске на Северном машиностроительном предприятии уже приступили к изготовлению понтонов. Работа на СМП организована в три смены, круглые сутки, чтобы не выйти из весьма жесткого графика.

Академик Игорь Спасский считает, что наиболее узким моментом по срокам будет являться переоборудование баржи для подъема и транспортировки "Курска". Баржу, предоставляемую фирмой "Smit International", предстоит серьезно усовершенствовать. Самое главное - в килевой части необходимо сделать герметичный проем для того, чтобы туда вошла рубка подводной лодки. На самой барже, помимо этого, предстоит установить более двух десятков мощных подъемников. Все это нужно успеть сделать всего за два месяца, причем с высокой точностью и качеством.

Генеральный конструктор и начальник ЦКБ МТ "Рубин" Игорь Спасский считает, что в ходе подъема субмарины возникнут большие нагрузки на все механизмы, поэтому необходимо закладывать большие запасы прочности во все конструктивные элементы. После подъема предстоит еще транспортировка субмарины. Поэтому надо так прикрепить подводную лодку к барже, чтобы система стала как бы единой. Для этого на барже делаются специальные подушки.

Академик не так давно продемонстрировал общественности фрагмент троса, какими будет осуществляться подъем атомохода. Он особо подчеркнул, что в одном пучке будет собрано воедино 54 таких троса из сверхпрочных сплавов, причем в них есть и центральные, и витые жилы. Таких пучков будет более двух десятков. Все они будут представлять часть гидравлической системы подъема и перехвата, с зацепляющими устройствами на конце каждого троса. Такой трос в Центральном научно-исследовательском институте им. акад. Алексея Крылова специально проверили на прочность и определили: запас выше той цифры, которая заложена в сертификате. Вес подводной лодки, который нужно поднимать, составляет около 9,5 тыс. тонн.

Помимо ЦКБ МТ "Рубин" с российской стороны в работах принимает участие ЦНИИ им. Крылова, ЦНИИ конструкционных материалов "Прометей" и два военных института: 1-й общекорабельный институт и 40-й институт аварийно-спасательных работ. "Севмашпредприятие", как известно, изготавливает понтоны. Всего задействовано более десяти предприятий.

Что касается крылатых ракет и торпед, которые есть на "Курске", то в проекте подъема даны соответствующие рекомендации по безопасному проведению работ. В некоторых случаях рекомендовано применение робототехники.

В районе аварии атомохода "Курск" проводится регулярный мониторинг окружающей АПЛ "Курск" среды и каких-либо отклонений не отмечено. Тем не менее следует отметить, в проекте подъема лодки огромное внимание уделено обеспечению безопасности, в том числе и радиационной, на всех этапах операции.

C середины июля в точке гибели "Курска" начнутся водолазные работы, в район придет специализированное судно, будут опускаться российские и иностранные водолазы. Баржа для подъема и транспортировки субмарины, как планируется, прибудет к моменту окончания всех подготовительных работ.

С российской стороны водолазы-глубоководники будут в основном участники предыдущей операции, что же касается привлечения иностранных специалистов, то здесь все будут решать представители фирмы "Mammoet". Сегодня водолазы такой квалификации относятся к специалистам высочайшего класса. Они принадлежат к элите мирового глубоководолазного профиля. Все наши глубоководники, как утверждает руководство ВМФ, готовы к работе, находятся в прекрасной физической и профессиональной форме.

Первый отсек в ходе операции по подъему "Курска" принято решение не поднимать, а только отрезать его от корпуса подводной лодки. Решение по ракетно-торпедному отсеку субмарины принято уже давно. Его последующее исследование предполагается на дне Баренцева моря. Это вызвано тем, что носовой отсек очень сильно поврежден и если его, не отрезая, поднимать вместе с подводной лодкой, то тем самым можно создать опасные и в принципе непредсказуемые последствия для всей операции по подъему в целом.

Поэтому согласованное решение специалистов относительно носовой оконечности подводного крейсера было таким - отрезать первый отсек, детально осмотреть его на дне моря, а потом уже принимать решение по поднятию его фрагментов. Предполагается, что именно части первого, наиболее сильно пострадавшего от взрыва отсека в максимальной степени позволят экспертам приблизиться к истинным причинам произошедшей катастрофы.

Президент голландской компании Франс ван Сейчерен на презентации заявил журналистам, что подъем российской субмарины до сих пор является самым сильным эмоциональным переживанием его жизни. "Хотя наша компания много лет занимается подъемом и перемещением самых тяжелых и сложных грузов во всем мире, "Курск" был первым кораблем, вместе с которым мы поднимали на поверхность моря тела и души 118 погибших моряков, и это оказывало на всех нас сильнейшее эмоциональное воздействие".

В книге ван Сейчерен пишет о том, что идея поднять лодку с помощью тросов и внутренних захватов через просверленные в палубе отверстия пришла в голову его младшему брату, Яну ван Сейчерену, техническому директору Mammoet . "Поскольку "Курск" был тяжелым судном, весившим даже в воде 10 тыс. т, с двумя ядерными реакторами и десятками крылатых ракет и торпед на борту, его нельзя было поднять с помощью причаленных с боков понтонов. "Курск" мог выскользнуть из креплений или разломиться и уйти на дно", - вспоминает президент "Маммута".

Вскоре он вылетел в Москву и предложил эту технологию Илье Клебанову, руководившему подъемом лодки. Россиянину идея понравилась, и, хотя к тому времени правительство фактически обещало контракт другим западным компаниям, входящим в консорциум, выбор пал на "Маммут": переговоры с консорциумом сорвались.

Операция, которая продолжалась 88 дней, обошлась России в $65 миллионов. По словам Франса ван Сейчерена, другие цифры, появлявшиеся в западной печати, не соответствуют действительности. Он также сообщил, что специалистам "Маммута" дважды показалось, что справиться со своей задачей в поставленные сроки они не смогут: сначала на отделение носа лодки ушло гораздо больше времени, чем планировалось, а затем у водолазов возникли серьезные проблемы со сверлением технических отверстий в палубе. Однако все неурядицы удалось преодолеть – лодку подняли со дна, освободили от ила и закрепили под днищем баржи.

Необходимость подъема атомохода "Курск" объяснялась просто: нужно выяснить причины гибели лодки и обезопасить район Мирового океана для судоходства и рыболовства. Но за всем этим незримо маячило: "Президент дал слово".

Никто не верил, многие откровенно говорили об афере, другие считали государственные деньги, остальные пугали взрывом реактора. Но власть сдержала слово. И хотя это обошлось в копеечку (зато щедрая финансовая помощь оказалась блефом), слово президента и должно дорогого стоить.

Сомневающихся хватало

Поначалу "Курск" предложили поднять голландской фирме "Хейерема". Ее партнерами ЦКБ "Рубин" видело фирмы "Смит Интернэшнл" и "Халибертен". Эти компании, рассмотрев условия российской стороны, предложили подъем с помощью мощного подъемного крана. Использовать его можно было непродолжительное время, а аренда работы крана оценивалась в 450 тыс. долл. в сутки. Россия согласилась.

Весной, впрочем, консорциум засомневался в своих возможностях и предложил перенести операцию на 2002 г. Тогда российские специалисты, без сомнения, связанные словом президента, стали искать других подрядчиков. Тогда и вспомнили о "Маммуте", известной в России тем, что эта компания поднимала крышу "Лужников". Президент "Маммута" Франц ван Сеймерен размышлял всего неделю и дал согласие. В компаньоны взяли того же "Смит Интернэшнл".

До этого "Маммут" работал только на суше. И название компании произошло от первой ее подъемной операции: поднимали мамонта. В принципе все по той же технологии, по которой поднимали "Курск". "Смит Интернэшнл", напротив, занимается подъемными работами на море уже более полутора веков. Хотя, разумеется, утверждает пиар-менеджер компании Ларс Уалдер, никогда им не приходилось работать с объектами такого масштаба.

Первое время не верилось, что "Курск" все-таки поднимут. Порой казалось, что это гигантская афера, одна из тех, которые мы в России за последние годы видели десятками. Тем более что оплачивалась работа "Маммута" поэтапно. Думалось: сейчас заведут эти пресловутые стренды, потом скажут, что погода ухудшилась, получат свои полсотни миллионов, "отстегнут" кому положено - и домой, отдыхать. Такой сомневающийся я был не один. Собкор Радио "Свобода", когда баржа "Гигант" уже встала на рейд в Рослякове, вполне серьезно спросил меня: "А вы уверены, что лодка там"? Тогда, впрочем, я уже был уверен.

Потому что не один день общался с Ларсом Уалдером и Лариссой ван Сеймерен (дочь президента "Маммута" была пиар-менеджером компании отца). И Ларс, и Ларисса признавали, что неудача операции, за которой наблюдают миллионы людей во всем мире, нанесет такой удар по репутации обеих фирм, от которого можно и не оправиться. В ряде случаев голландцам просто повезло. Хотя, удача сопутствует смелым. И умелым.

Поначалу ничего не могли сделать с резиной, которой покрыта лодка, - ее пришлось снимать простыми зубилами. Потом подкачали вакуумные якоря (Илья Клебанов, оправдывая задержки, рассказывал телезрителям сказки о страшном шторме в Северном море). Потом стали ломаться тросовые пилы, отрезавшие первый отсек.

Но самое главное, что при подъеме "Курска" использовались одноразовые стренды. И если бы атомоход, в случае ухудшения погоды, пришлось снова опускать на дно, вторично использовать стренды было бы уже невозможно. Но самое большое испытание было впереди: когда лодка гигантским напряжением подъемников оторвалась от вязкого дна, она подпрыгнула, как гирька, висящая на ниточке. Этот прыжок "Курска" прибавил седины и нашим, и голландцам. Потом, когда лодка вошла в седло "Гиганта", на глаза президента компании "Маммут" навернулись слезы.

Я спросил Лариссу ван Сеймерен, азартный ли человек ее отец. "Азартный, - отвечает, - хотя в преферанс и не играет". - "А сентиментальный?" - "Раньше я за ним подобного не замечала, - говорит. - Но у нас в Голландии про таких говорят: "Большой человек с маленьким сердцем..." В России сказали бы по-другому: "С мягким сердцем". Да какая разница, в общем-то. Замечу только, голландцы были так уверены в успехе операции, что заранее приготовили мраморную плиту, которую водолазы опустили в ложе атомохода. На ней надпись: "Мы работали здесь и мы подняли "Курск".

Работа шла в крайне жестком режиме. Некоторых поначалу укачивало. Труднее всех, судя по всему, пришлось капитану баржи Питу Синке: он практически все время невзирая на погоду находился на верхней палубе. И на "Майо", и на "Гиганте" царствовал сухой режим. Вице-президент "Маммута" Ян ван Сеймерен (младший брат Франца) как-то позвонил племяннице: "Ты даже не представляешь, как я мечтаю прилететь в Мурманск и выпить кружку холодного пива..."

Нам надо быть вместе

"Смит" подтвердил правильность своего девиза, а "Маммут" доказал, что ему по силам поднять не только мамонта. Но, конечно же, это не только их заслуга. Мир еще не знал примера такой кооперации на море: в подъеме "Курска" участвовали 120 компаний из 20 стран. Командующий Северным флотом адмирал Вячеслав Попов не зря подчеркнул: "Мировая кооперация способна на многое. Нам надо быть вместе".

Недавно в Псков приезжала делегация из немецкого Нойсса - города-побратима. В составе делегации были представители фирмы "Руфус: системная гидравлика". И знаете, о чем в первую очередь рассказали немцы псковичам? Да о том, что именно нойссовская фирма изготовила 104 гидравлических цилиндра для подъемников баржи "Гигант". Семь десятков рабочих "Руфуса" выполняли этот заказ в течение 2 тыс. часов, соблюдая погрешность не более одной тысячной миллиметра. "Мы считаем, - заявил коммерческий директор фирмы Рейнхард Штраус, - что внесли решающий вклад в успех труднейшей операции..."

Конечно, отдавая должное технической оснащенности иностранных специалистов, не стоит забывать о том, что фактически "Курск" поднимался всем Северо-Западом России. Заказы по проекту выполнялись предприятиями Санкт-Петербурга, Мурманска, Череповца, Северодвинска и других городов. Северодвинский завод "Севмаш", к примеру, изготовил два уникальных понтона для подъема атомохода (длиной 100 и шириной 15 метров) меньше чем за два с половиной месяца. Словом, все можем, нужны только желание и... средства.

Надо заметить, в ходе подъема "Курска" Россия смогла приобщиться к уникальным западным технологиям, и более того, продемонстрировала, что ее научная мысль не зачахла.

Главный вывод из технической части операции: России нужно создавать крупные морские компании по типу "Маммута" и "Смит Интернэшнл", которые будут способны закупать и содержать технику. Без работы они не останутся, особенно теперь, когда только начата разработка Штокмановского месторождения, когда Россия вынуждена продвигаться на Север, когда газопроводы идут по дну морей и т.д.

В аду шансов нет

Сегодня следователи досконально просчитали картину произошедшего на атомоходе от первого взрыва до второго. Это были 135 секунд ада. По словам экспертов, температура взрыва достигала 8 тыс. градусов по Цельсию. Металл превращался в пар. И шанса спастись у подводников не было ни единого.

Первый взрыв норвежские сейсмологи зафиксировали в 11 часов 28 минут и 27 секунд 12 августа 2001 г. В этот же день примерно в 150 километрах от "точки "Курска" находилась еще одна многоцелевая атомная подводная лодка СФ. На ней тоже заметили взрыв. Говорят, отдыхающую смену буквально подбросило на койках.

Те, кто был в первом отсеке "Курска", погибли мгновенно. Находящимся в отсеках со второго по пятый судьба отмерила эти самые 135 секунд. 23 подводника из седьмого, восьмого и девятого отсеков жили, по мнению экспертов, не более 6-7 часов. Следователи рассказывают, что после первого взрыва подводники готовились к борьбе за живучесть. Были размотаны противопожарные шланги, многие из моряков успели надеть кислородные маски, операторы, отвечающие за состояние реакторов, проконтролировали его автоматическую заглушку в ручном режиме - все тумблеры были переключены до контрольного предела.

До сих пор непонятно, почему не сработал аварийно-спасательный буй. Он, кстати, отстреливается пороховыми зарядами. В свое время с этими буями были большие проблемы. В конце 80-х - начале 90-х гг. их довольно-таки часто теряли. А это, сами понимаете, уже ЧП. Помнится, для перестраховки в вахтенный журнал записывали: "Аварийно-спасательный буй опробован на отрыв усилиями швартовой команды, замечаний нет". Идиотизм полный.

Мощная металлическая переборка реакторного отсека остановила взрывную волну. Но и в корме лодки был пожар: переборки тут сильно закопчены. Скорее всего пожар вспыхнул из-за пластин регенерации воздуха. Они при соприкосновении с водой выделяют кислород для дыхания, но при попадании на пластины масла или топлива раздается взрыв.

Версий стало меньше, ясности - тоже

Из трех версий - взрыв мины времен войны, столкновение с иностранной подводной лодкой (именно так надо трактовать замысловатое "внешнее воздействие") и самопроизвольный взрыв торпеды в результате неполадок - первую можно отбросить сразу. Чтобы такая мина уничтожила корабль подводным водоизмещением почти 24 тыс. тонн, в то время как в годы войны даже "дизелюхи", подорвавшись на мине, порой благополучно возвращались на базу!

Любопытно, что при расследовании причин гибели атомоходов "К-8", "К-219" и "Комсомолец" версии были абсолютно идентичные. При этом причины гибели "Комсомольца" до сих пор не объявлены. Как утверждал в одном из интервью академик Игорь Спасский: "Пока люди, чудом спасшиеся в той страшной ситуации, живы, говорить об истинных причинах ЧП на "Комсомольце" сложно".

Сложнее с версией столкновения с подлодкой противника. Утверждения, что таран огромного "Курска" относительно небольшими американскими "Мемфис" и "Толедо" или английской субмариной "Сплендид" сравним со столкновением "КамАЗа" и "Жигулей", не выдерживают критики. Одно дело, когда два автомобиля сталкиваются лоб в лоб, и совсем другое, когда легковушка по касательной пробивает топливный бак грузовика - и последний вспыхивает.

Сторонников "таранной версии" особенно много среди офицеров флота. И дело не только в пресловутой заботе о чести мундира. Просто за последние 33 года известен 21 случай столкновения наших и американских субмарин (лучше, чем писал об этом в нашей газете осенью прошлого года контр-адмирал Валерий Алексин, и не расскажешь). К тому же вмятина вдоль борта "Курска" подозрительно напоминает след от такого столкновения.

Но пока что никаких официальных данных, подтверждающих подводное столкновение, нет. В прошлом году водолазы с "Регалии" по просьбе главкома ВМФ, адмирала флота Владимира Куроедова в месте вмятины на корпусе "Курска" вырезали кусок металла (эту "дыру" видели миллионы телезрителей). По словам главкома, теперь этот кусок поставят на место, и, как намекнул Куроедов, это прояснит многие вопросы. Непонятно только: если этот самый кусок более года изучали в лучших НИИ страны и не нашли следов столкновения, что даст возвращение его на место?

Третий вариант - торпеда. Уже ясно, что она взорвалась и стала причиной гибели подводного корабля. Неясно только, почему изделие, принятое на вооружение в данной модификации в 1975 г. и за четверть века ни разу не давшее подобных сбоев, вдруг взорвалось. Авторы торпеды ложатся костьми, утверждая, что самопроизвольный взрыв невозможен. Но с ними согласны не все. Тем более что торпеда изготовлена в 1991 г., а это год, когда рушилась не только страна...

В Генеральной прокуратуре исключают человеческий фактор. Торпеду получают на арсенале, экипаж никаких работ с ней не производит. Правда, это не исключает человеческого фактора в ходе проведения работ на самой базе минно-торпедного оружия. За четыре года службы в такой части я получил не один НСС (неполное служебное соответствие) за то, что практические торпеды тонули после стрельб. Правда, не было случая, чтобы они взрывались.

Впрочем, вряд ли мы узнаем причину гибели "Курска" до подъема фрагментов первого отсека, который намечен на лето будущего года. Да и в этом случае шансов получить ответы на все вопросы не так уж и много. Не случайно председатель правительственной комиссии по расследованию причин катастрофы "Курска" Илья Клебанов заявил, что, "если ранее лодка погибала полностью, с экипажем, никто причин ее гибели не находил". Ему вторит директор ЦНИИ им. Крылова Валентин Пашин: "Ни одна самая компетентная комиссия не установила с полной гарантией истинные причины крупных катастроф, произошедших за последние десятилетия на море. В каждом случае заключения экспертов дают лишь вероятную причину. Так было в случае гибели парома "Эстония" и танкера "Находка".

Как утверждает Владимир Куроедов, в раскрытии причин гибели лодки более других заинтересован ВМФ. Дабы исключить подобное в будущем. Хотя некоторые выводы из трагедии нужно делать уже сейчас.

Во-первых, нужно менять идеологию живучести. До сих пор все силы были направлены на обеспечение живучести и безопасности лодки при ведении широкомасштабных боевых действий (третьей мировой войны). Но субмарины гибнут в основном в мирное время.

Во-вторых, атомоходы необходимо оснастить "черными ящиками", какие находятся на самолетах и имеют определенные степени защиты от огня, воды и перегрузок. Сегодня на борту лодок имеются только самописцы, фиксирующие состояние реактора, и обычный магнитофон, записывающий команды командира во время учебных стрельб и боевых упражнений. А ведь разговор о необходимости "черных ящиков" ведется уже десять лет, с момента гибели "Комсомольца".

В-третьих, необходимо искать новые технические пути спасения терпящих бедствие лодок. Всплывающая капсула для всего экипажа ни на "Комсомольце", ни на "Курске" своей роли не выполнила (нужна ли она?). Аварийно-спасательный буй не всплыл. Спасательный люк не помог тем, кто оказался в девятом отсеке. И это только вопросы навскидку...

Никто не забыт?

В октябре и ноябре в России хоронили героев-подводников. Траурные митинги, неизменный батюшка, троекратный холостой залп, слезы вдов и матерей, похоронивших своих мужей и сынов дважды. Тогда, в августе 2000-го, и сейчас, осенью 2001-го... Впрочем, и это удалось не всем.

В Великом Новгороде родители старшего лейтенанта Виталия Кузнецова до сих пор ждут звонка от командующего СФ, а ребята из гимназии "Исток", где учился Виталий, сдают макулатуру - на вырученные деньги в гимназии будет открыта мемориальная доска в память об офицере "Курска". Доску хотели повесить на здании, но заместитель мэра Сергей Бессонов отказал: по городским законам устанавливать мемориальные доски погибшим военнослужащим разрешается только через 10 лет после их гибели.

Учите матчасть, коллеги

На эмблеме пресс-центра Международной операции по подъему АПЛ "Курск" изображена ладонь, поднимающая из воды субмарину. Кто придумал эту символику, не знаю, но в трагические дни августа прошлого года, когда страна еще надеялась спасти подводников, на Мурманское областное радио пришла открытка с незамысловатыми стихами. Там были и такие строчки: "Мы все готовы к вам по дну ползти, чтоб на руках поднять вас на поверхность...".

Вообще в многомесячной истории подъема погибшего атомохода столько символического, что даже штатские начинали понимать моряков, свято верящих в приметы. Когда сторожевой корабль "Задорный" с журналистами на борту уходил от "точки "Курска" (тогда лодка еще лежала на дне), в ночном небе неожиданно вспыхнуло северное сияние, редчайшее для сентября явление и добрый знак. А когда эскадра особого назначения выстроилась в походный ордер для сопровождения баржи "Гигант" с принайтовленной к ее днищу субмариной, над местом, где осталась носовая часть лодки, прошла большая стая дельфинов. А чего стоит факт, что президент компании "Смит Интернэшнл" в свое время был командиром подводной лодки (потом он возглавлял внешнюю разведку Голландии) и не раз следил за нашими атомоходами в этом регионе.

Впрочем, иногда с символикой был явный перебор. К примеру, на "бейджиках", которые изготовили для аккредитованных на операцию журналистов в Информационном управлении администрации президента РФ, весело плескалось голубое море. "Как будто мы на фестиваль собрались, - заметил кто-то из коллег, - хотя бы догадались траурной рамкой обвести..." А в целом, отдадим должное ведомству г-на Ястржембского, сработало оно неплохо. И, видимо, в Кремле учли все ошибки позорного августа прошлого года.

В период информационного "безрыбья" прессу занимали экскурсиями, вывели в море, свозили на завод "Нерпа", где будет разделываться "Курск", на полигон морской пехоты Северного флота и т.д. Кстати, когда в Мурманск прибыл небезызвестный "эколог" Александр Никитин, решивший воспользоваться большим "скопищем" журналистов для презентации доклада "Беллуны" "Атомная Арктика. Проблемы и решения", "дети Ястржембского" тут же "наложили" поездку на "Нерпу" на время презентации. Изящно и эффективно: в итоге к Никитину пришли два-три человека из местной прессы.

Гораздо сложнее стало работать, когда "власть в Рослякове" перешла к следователям. Несмотря на полную открытость самого генерального прокурора, "выбить" хоть какую-то информацию от начальника департамента информации Генпрокуратуры Леонида Трошина, который сопровождал Владимира Устинова, было практически невозможно. Кстати, в док Росляково был допущен корреспондент Интерфакса, а журналистов государственного ИТАР-ТАСС на место работ не пустили.

В пресс-центре, по данным ведомства Сергея Ястржембского, было аккредитовано более тысячи журналистов и технических работников. В Мурманск же приехали не более сотни. Простота некоторых, особенно телевизионных "звезд", поражает. Большинство даже не удосужились посмотреть схему "Курска", ознакомиться с азами технологии подъема. Начальник пресс-службы Северного флота Владимир Навроцкий извел кучу бумаги, объясняя детали подъема, хотя все это тысячу раз публиковалось и размещалось в интернете.

Аркадий Мамонтов (РТР), приехавший на Север в самый момент подъема "Курска" и не сразу "въехавший" в тему, радовал экспромтами. Когда в прямом эфире он сравнил операцию по заводке "Курска" в плавучий док с изготовлением яиц Фаберже, тут же получил среди коллег соответствующее прозвище - "яйца Фаберже".