Первая история — о соединении точек.

    Я бросил колледж Рида после первых 6 месяцев обучения, но ещё оставался там в качестве «гостя» около 18 месяцев, пока не ушёл окончательно. Почему я бросил учёбу?

    Всё началось ещё до моего рождения. Моя биологическая мать была молодой и ещё незамужней аспиранткой и решила отдать меня на воспитание другим людям. Она хотела, чтобы меня усыновили люди с высшим образованием, и мне было суждено попасть в семью юриста. Правда, за минуту до моего рождения они решили, что хотят девочку. Им позвонили ночью и спросили: «Неожиданно родился мальчик. Вы возьмете его?­» Они сказали: «Конечно». Потом моя мать узнала, что моя мачеха не выпускница колледжа, а мой отец никогда не был выпускником школы. Она отказалась подписать бумаги об усыновлении. И только несколько месяцев спустя всё же уступила, когда мои родители пообещали ей, что я обязательно пойду в колледж.

    И 17 лет спустя я пошёл. Я наивно выбрал колледж, который был почти таким же дорогим, как и Стэнфорд, и все накопления моих родителей были потрачены на подготовку к нему. Через шесть месяцев я не видел смысла в этой учёбе. Я не знал, что я хочу делать в своей жизни, и не понимал, как колледж поможет мне это осознать. Я просто тратил деньги родителей, которые они копили всю жизнь. Поэтому я решил бросить колледж и  поверить, что всё будет хорошо. Сначала я испугался, но, оглядываясь сейчас назад, понимаю, что это было моим лучшим решением в жизни.

    Не всё было так романтично. У меня не было комнаты в общежитии, поэтому я спал на полу у друзей. Я сдавал бутылки из-под «Колы» по 5 центов, чтобы купить еду, и ходил за 7 миль через весь город каждый воскресный вечер, чтобы раз в неделю нормально поесть в храме кришнаитов. Мне он нравился. И много из того, с чем я сталкивался, следуя своему любопытству и интуиции, позже пригодилось.

    Вот вам пример: колледж Рида всегда славился лучшим курсом по каллиграфии. По всему кампусу каждый плакат, каждая табличка были написаны каллиграфическим почерком от руки. Так как я был отчислен и не ходил на  обычные лекции, я записался на уроки по каллиграфии. Я узнал о шрифтах с засечками и без засечек, о разных отступах между парами букв. О том, что делает прекрасную типографику прекрасной. Она была красивой, историчной, мастерски утонченной до такой степени, что наука этого не смогла бы понять.

    Ничто из этого не казалось полезным в моей жизни. Но десять лет спустя, когда мы разрабатывали первый Макинтош, всё это пригодилось. И Мак стал первым компьютером с красивой типографикой. Если бы я не записался на тот курс в колледже, у Мака никогда бы не было нескольких гарнитур и пропорциональных шрифтов. Ну а так как в Windows это просто сдули с Мака, скорее всего, у персональных компьютеров [PC-компьютеров] вообще бы их не было.

    Если бы я не бросил колледж, я бы никогда не записался на тот курс каллиграфии и у компьютеров не было бы такой изумительной типографики, как сейчас.

    Конечно, нельзя было объединить все события воедино, когда я был в колледже. Но через десять лет всё стало очень, очень ясно.

    Повторюсь: вы не можете объединить точки (события), смотря вперёд; вы можете это сделать, только оглядываясь в прошлое. Поэтому вам придётся довериться тем точкам, которые вы как-нибудь свяжете в будущем. Вам придётся на что-то положиться: на свой характер, судьбу, жизнь, карму — что угодно. Такой подход никогда не подводил меня и он изменил мою жизнь.

    Вторая история – о любви и потери

    Мне повезло — я нашёл свое призвание. Воз [Стив Возняк] и я основали Apple в гараже моих родителей, когда мне было 20. Мы упорно трудились, и через десять лет Apple выросла из двух человек в гараже до международной компании с годовым оборотом в 2 млн. долларов и штатом в 4000 сотрудников. Мы выпустили наше самое лучшее детище — Макинтош — годом раньше до этого мне только-только исполнилось 30.

    А потом меня уволили. Вы спросите, как вас могут уволить из компании, которую вы основали? Ну, по мере роста Apple мы нанимали талантливых людей, и в первые пять лет всё шло хорошо. Но потом наше видение будущего стало расходиться и мы в конечном счёте поссорились. Совет директоров меня не поддержал, поэтому в 30 лет я был уволен. Причём публично. То, что было смыслом всей моей взрослой жизни, пропало.

    Несколько месяцев я не знал, что делать. Я чувствовал, что подвёл прошлое поколение предпринимателей — что я уронил эстафетную палочку, когда мне её передавали. Я встречался с Дэвидом Пакардом и Бобом Нойсом, пытался извиниться за то, что натворил. Это было публичным провалом, и я даже думал о том, чтобы убежать куда подальше. Но что-то медленно стало проясняться — я всё ещё любил свое дело. Ход событий в Apple лишь слегка всё изменил. Я был отвергнут, но я любил. И, в конце концов, я решил начать всё сначала.

    Тогда я этого не понимал, но оказалось, что увольнение с Apple было лучшим, что могло было произойти со мной. Бремя успешного человека сменилось легкомыслием начинающего, менее уверенного в чём-либо. Я освободился и вошёл в один из самых творческих периодов своей жизни.

    В течение следующих пяти лет я основал компанию NeXT, еще одну компанию, названную Pixar, и влюбился в удивительную женщину, которая стала моей женой. Pixar создала самый первый компьютерный мультфильм «Toy Story» и является теперь самой успешной анимационной студией в мире. В ходе поразительных событий Apple купила NeXT, я вернулся в Apple, и технология, разработанная в NeXT стала сердцем нынешнего возрождения Apple. А Лорен и я стали замечательной семьёй.

    Я уверен, что ничего из этого не случилось бы, если бы меня не уволили из Apple. Лекарство было горьким, но пациенту оно помогло. Иногда жизнь бьёт вас кирпичом по башке. Но не теряйте надежды. Я убеждён, что единственная вещь, которая помогла мне продолжать работать, была преданность своему делу.

    Вам надо найти то, что вы любите. Ваша работа заполнит большую часть жизни и единственный способ быть полностью довольным — делать то, что по-вашему является великим. И единственный способ достичь успеха — любить то, что вы делаете. Если вы ещё не нашли, ищите. Не останавливайтесь. Как это бывает со всеми сердечными делами, вы узнаете, когда найдёте. И, как любые хорошие отношения, они становятся лучше с годами. Поэтому ищите, пока не найдёте. Не останавливайтесь.

    Моя третья история — про смерть.

    Когда мне было 17, я прочёл цитату. Что-то вроде этого: «Если вы живёте каждый день так, как будто он последний, когда-нибудь вы окажетесь правы». Цитата произвела на меня большое впечатление, и с тех пор, уже 33 года, я смотрю в зеркало каждый день и спрашиваю себя: «Если бы сегодняшний день был последним в моей жизни, захотел ли бы я делать то, что собираюсь сделать сегодня?» И как только ответом было «Нет» на протяжении нескольких дней подряд, я понимал, что надо что-то менять.

    Память о том, что я скоро умру — самый важный инструмент, который помогает мне принимать сложные решения в моей жизни. Потому что всё остальное — чужое мнение. Гордость, боязнь неудачи — всё это меркнет перед лицом смерти, оставляя лишь действительно важные вещи. Память о смерти — лучший способ избежать мыслей о том, что у вам есть что терять. Вы уже ничем не скованы. У вас больше нет причин не идти на зов своего сердца.

    Около года назад мне поставили диагноз: рак. Мне пришёл скан в 7:30 утра и он ясно показывал опухоль в поджелудочной железе. Тогда я даже не знал, что такое поджелудочная железа. Врачи сказали мне, что этот тип рака неизлечим, и что мне осталось жить не больше трёх-шести месяцев. Мой доктор посоветовал пойти домой и привести дела в порядок (это у врачей означает приготовиться к смерти). Это значит попытаться сказать своим детям то, что бы ты сказал за следующие 10 лет. Это значит убедиться в том, что всё благополучно устроено, так, чтобы твоей семье было максимально легко. Это значит попрощаться.

    Я жил с этим диагнозом весь день. Позже вечером мне сделали биопсию — засунули в горло эндоскоп, провели через желудок и кишечник, воткнули иголку в поджелудочную железу и взяли несколько клеток из опухоли. Я был под наркозом, но моя жена, которая там была, сказала, что когда врачи стали смотреть клетки под микроскопом они стали кричать, у меня оказалась очень редкая форма рака поджелудочной железы, которую можно вылечить хирургической операцией. Мне сделали операцию и теперь со мной всё в порядке.

    Смерть тогда подошла ко мне очень близко, и надеюсь, ближе всего за несколько следующих десятков лет. Пережив это, я теперь могу сказать с большей уверенностью, чем тогда, когда смерть была полезной, но воображаемой: никто не хочет умирать.

    Даже люди, которые хотят попасть на небеса, не хотят умирать. И всё равно смерть — наш общий исход. Никто и никогда не смог избежать её. Так и должно быть, потому что Смерть, наверное, самое лучше изобретение Жизни. Она —причина перемен. Она очищает старое, чтобы открыть дорогу новому. Сейчас новое — это вы. Но когда-то (не очень-то и долго осталось) — вы станете старыми и вас уберут. Простите за такой драматизм, но это правда.

    Ваше время ограничено, поэтому не тратьте его на чью-то чужую жизнь. Не попадайте в ловушку догмы, которая заставляет жить мыслями других людей. Не позволяйте шуму чужих мнений перебить ваш внутренний голос. И самое важное, имейте храбрость следовать своему сердцу и интуиции. Они каким-то образом уже знают то, кем вы хотите стать на самом деле. Всё остальное вторично.

    Стюард и его команда сделали несколько выпусков The Whole Earth Catalog и, в конце концов, издали последний том. Это было в середине 70–х и я был вашего возраста. На последней странице обложки была фотография дороги ранним утром, типа той, на которой вы наверняка ловили машины, если любили путешествовать. Под ней были такие слова: «Оставайтесь голодными. Оставайтесь безрассудными».

    Это было их прощальное послание. Оставайтесь голодными. Оставайтесь безрассудными. И я всегда желал себе этого. И теперь, когда вы заканчиваете институт и начинаете жить заново, я желаю этого вам.

Оставайтесь голодными. Оставайтесь безрассудными.

Всем большое спасибо.