В связи с этим, по мнению Онищенко, правомерно переходить от разговоров о социальной ответственности бизнеса к его уголовной ответственности за сохранение трудовых ресурсов.
   В современных роскошных офисах кресла вертятся во все стороны, их спинки учитывают особенности наших позвоночников, на окнах жалюзи, на стенах кондиционеры, блестят новомодные полы, ласкают взор кашпо с цветами. Однако данные исследований условий труда и причин возникновения профессиональных заболеваний почему-то идут вразрез с этой красотой: больше всего профзаболеваний именно на коммерческих предприятиях.
   В красивом офисе столы нередко стоят так, что свет на работника падает не слева, а справа, освещенность такая, что к концу дня глаза краснеют от напряжения, слезятся. Чередование работы и отдыха не соблюдаются повсеместно, в том числе и теми, кто имеет дело с компьютерами. Руководители вновь создаваемых предприятий и организаций, как правило, не владеют соответствующими знаниями, опытом по вопросам обеспечения здоровых и безопасных условий. Потому так велика доля рабочих мест, не отвечающих гигиеническим нормативам по уровню шума, вибрации, микроклимату, освещенности.
   Каждое четвертое предприятие России относится к опасным для здоровья работающих. И лишь каждое пятое соответствует санитарному законодательству. В России немало территорий, в которых удельный вес безопасных объектов еще ниже. Это Томская, Костромская, Пензенская, Вологодская, Кемеровская, Волгоградская области.
   Хуже всего тем, кто работает в угольной, судостроительной промышленности, в черной и цветной металлургии, в сельском хозяйстве, тракторном и сельскохозяйственном машиностроении, промышленности строительных материалов, лесозаготовительной промышленности, энергетическом машиностроении... Наверное, проще назвать производства, которые худо-бедно отвечают гигиеническим нормам.
   На большинстве угольных предприятий используются физически изношенные угольные комбайны. Концентрация пыли при бурении, погрузке и транспортировке угля превышает все нормы для воздуха рабочей зоны от 2 до 130 раз. Параметры вибрации большей части горного оборудования превышают допустимые нормы в пять раз. В горнодобывающей промышленности используются перфораторы и отбойные молотки, степень износа которых достигает 70 и более процентов, а вибрация превышает допустимые нормы в четыре-пять раз. На многих предприятиях стройиндустрии очень высок процент ручного труда, технологическое оборудование изношено почти на 60 процентов. А уровень шума, температура воздуха ниже всякой критики.
   В сельском хозяйстве условия труда и бытового обеспечения работников и вовсе критические. Никакой деревенский воздух не способен противостоять тому, что механизации трудоемких работ нет, вентиляции нет, что зимой бытовые и производственные помещения не отапливаются, и даже не всегда освещаются. Машинно-тракторный парк устарел, он изношен почти на все сто процентов. На большинстве животноводческих комплексах, фермах в стойловый период содержание аммиака и сероводорода в воздухе превышает нормы в два-три раза. Зато продолжительность рабочего дня в период массовых полевых работ 13-14 часов. Доярки вынуждены переносить на руках молочные бидоны весом в 40 килограммов.
   В промышленности, строительстве, на транспорте в условиях, не отвечающих санитарно-гигиеническим нормам, трудятся более одного миллиона 18 тысяч женщин. В основном фертильного возраста - от 25 до 44 лет. Для многих профессий, где используется труд женщин: в литейных, кузнечно-прессовых, малярных, химических производствах неблагоприятные условия труда десятилетиями не меняются. Более того, различные вредности превышают предельно-допустимые параметры в десятки раз. В Омской области, например, более 900 женщин детородного возраста трудятся в канцерогенных производствах.
   Резонный вопрос: а как же трудовое законодательство? Да, таковое у нас имеется. Но, не забудем, что в России законы часто именно для того, чтобы их нарушать. И нарушают. Так к полеводческим работам вовсю привлекаются в качестве временных работников подростки 15-17-летнего возраста. Привлекаются без соответствующего оформления, без организации питания, зато с продолжительностью рабочего дня в 11-12 часов.
   Хуже всего ситуация на средних и малых предприятиях. Здесь вовсе неохотно вкладываются средства в создание оптимальных условий труда, так как затраты на их улучшение влияют на себестоимость продукции. На предприятиях малого и среднего бизнеса часто в нарушение всех законодательных актов увеличивают продолжительность рабочего дня и рабочей недели, отсутствуют регламентированные перерывы, допускается сверхнормативный подъем и перенос тяжестей.
   Размеры беды уходят на задний план еще и потому, что россияне все реже обращаются за медицинской помощью. Но не потому, что меньше болеют, а потому, что боятся потерять работу. В результате - осложнения после ОРЗ, гриппа, которые очень трудно поддаются лечению.
   К тому же реструктиризация медсанчастей, здравпунктов и цеховой терапевтической службы ухудшили и без того низкий уровень медицинского обслуживания работающих. Нередко врачи, участвующие в осмотрах, не имеют должной подготовки по вопросам профпатологии. А несвоевременное выявление начальных признаков этих недугов, а значит, поздно начатое лечение влекут развитие профессиональной инвалидности.
   Но главная причина, утверждает Г.Онищенко, состоит в том, что нет настоящего спроса с работодателей за условия, в которых трудятся люди. "У нас модно рассуждать о социальной ответственности бизнеса. Чуть ли не с умилением сообщаем о фактах, когда бизнес вкладывает какие-то средства в проведение различных шоу и так далее. Но не замечаем, что к рабочей силе бизнес относится примерно так, как к запасам нефти или газа. Думается, правомерно переходить от социальной ответственности бизнеса к его уголовной ответственности за сохранение трудовых ресурсов", - убежден главный государственный санитарный врач РФ.

   Источник: "Российская газета"