«Шут» — художественный фильм, по мотивам одноименной повести Ю. Вяземского.

Валентин Успенский считает себя «психологом по призванию». Используя особую систему приёмов, которые он называет шутэнами, юноша постоянно производит психологические эксперименты над окружающими. Порой его развлечения бывают достаточно жестокими, с другой стороны неординарность юношу вызывает интерес со стороны симпатичной одноклассницы Ирины Богдановой. Девушка в свою очередь начинает провоцировать юношу — сперва предлагает ему вступить в интимную связь, а после отказа приводит Валю к своим друзьям, где уединяется с одним из них. Раздосадованный, Успенский вызывающе себя ведёт, чем вызывает агрессию к себе со стороны хозяев. Вернувшись после этого домой, юноша в оскорбительной форме демонстрирует своё непризнание ценностей своих родителей — профессора-япониста и его преданной жены.

Теперь Валя решает создать ловушку для молодого учителя математики Игоря Александровича, однако тому удаётся просчитать логику подростка, в итоге Успенский терпит свой самый сокрушительный проигрыш.

Дзен-арлекин: смех по правилам

Дзен-арлекин:
смех по правилам
к/ф «Шут»
СССР, 1988
Режиссер Андрей Эшпай
В главных ролях: Дмитрий Весенский, Игорь Костолевский
93 мин

Вам бывало обидно за другого? Например, за лучшего друга в школе. Вот контрольная за четверть, вот оглашение оценок. Вы свою услышали, и это, разумеется, пятерка. Тут же возникает желание, чтобы у остальных оценки были не хуже. Этакая сиюминутная филантропия. Впрочем, вполне искренняя. И вдруг после фамилии друга вы слышите — «Два!», ну, или «Три!». Одним словом, нечто, что вашего друга недостойно — именно потому, что он ваш друг, конечно. И вот ваша радость уже не та…

Режиссер фильма «Шут» Андрей Эшпай мне не друг. Мы с ним серьезно разминулись во времени и в пространстве, чтобы подружиться, и тем не менее мне за него обидно. Прежде всего потому, что его второй полнометражный игровой фильм «Шут» получился настолько же гениальным, насколько впоследствии был несправедливо забыт и зрителями, и критикой, и телевидением.

Картина создана в 1988 году на Киностудии имени Горького по мотивам одноименной повести Юрия Вяземского. Звездного актерского ансамбля режиссер не собрал, из канонических лиц советского актерского пантеона участвует лишь Игорь Костолевский. Жанровую принадлежность определить можно с большой долей обычно отсутствующей точности: «Шут» является хрестоматийной психологической драмой. Абсолютным его родственником в отечественном кинематографе можно назвать куда как более известного «Курьера» Карена Шахназарова, которому выпала счастливая судьба стать культовым фильмом позднесоветского периода, в то время как его «брат» прозябал на задворках популярности по необъяснимой прихоти судьбы.

Сюжетно картина представляет собой историю противостояния одаренного подростка Вали Успенского и повседневного окружения, обычного для человека его возраста и социального статуса. Ситуации столкновения обостренного чувства справедливости, интеллекта и искренности с совершенно неподходящим для подобных излишеств социальным болотом перекликаются с мотивами творчества американского писателя Джерома Дэвида Сэлинджера. Однако отечественный вариант Холдена Колфилда получился менее созерцательным и куда более практичным.

Начав свою игру, Валя от неглубоких порезов тонким и острым скальпелем знания человеческой психологии постепенно переходит к методичному и откровенному вырубанию бесполезной фауны, используя хирургический инструмент уже в качестве мачете. Устав от «бесцельной беготни по плохо составленной программе», подросток разрабатывает свою собственную систему взаимодействия с объектами окружающего мира — «Шутэн». Он берет на себя роль шута, которому позволено говорить в глаза все, что он думает,— фатальное обстоятельство, учитывая, что понимание пользы от такого общения не возникает у людей ни на секунду. В результате между Шутом и остальными героями повествования разверзается глубокий духовный разлом, по ту сторону которого оказываются такие священные для человека вещи, как любовь, дружба, семья.

Шут не жалеет никого, бесстрастно, абсолютно в дзенском стиле давая наставление за наставлением не осознающим себя таковыми ученикам. самые запоминающиеся уроки получают красивая девочка, превратившая свою красоту в образ жизни; слащаво-приторный отец Вали — японист, красующийся своим статусом и родом занятий до такой степени, что даже по собственной квартире он передвигается в японской одежде, без умолку балаболя о дзен-буддизме, Куросаве, коанах и цитируя Басё; школьный психолог — нелепая, неуверенная в себе женщина, неловко исполняющая роль знатока детских душ, которую Шут доводит до нервного срыва двумя-тремя меткими вопросами. Всё. Загадок нет, тайны отступили, налицо превосходство над любым встречающимся на пути человеком. Всех можно поставить в ряд, уколоть в нужное место — и хоровод сделанных из мяса и костей кукол легко закружится во-круг того, кто владеет методикой.

Но Шуту нужно не это. Валя Успенский в блестящем исполнении Дмитрия Весенского не упивается ни своими победами, ни той легкостью, с которой они приходят. В глазах взрослого подростка море грусти, внутри — сжатая пружина, в действиях — судорожность последнего шанса зацепиться за людей, повести в правильном направлении хоть кого-то из них. У него хорошие учителя: Дюк Эллингтон, Панург, Василий Блаженный и один из патриархов чань (дзен) буддизма — именно они являются соавторами системы Шута, и именно их настроения, мысли и идеология приводят героя в ту точку личностного развития, в которой нормальная, общепринятая жизнь среди себе подобных становится невозможной.

Валя остается верен избранному пути, даже когда сталкивается с человеком, единственным сумевшим понять суть его действий. Учитель математики в исполнении Игоря Костолевского просчитывает поведение Шута, и, когда разработанная с такой тщательностью система «шутэнов» заводит того в тупик, Учитель наносит по ней мощный удар, демонстрируя уязвимость и несовершенство подобной методики. Финальные кадры схватывают слегка растерянного Валентина, механически вопрошающего Учителя: «И что мне теперь делать?» На такие вопросы ответа дать, как правило, не может никто, что и подтверждает сентенция математика: «И так бывает…»

Добившись понимания уровня своего воздействия на людей, но не получив его высокой оценки тем же самым человеком, по сути Шут терпит поражение. С другой стороны, он вряд ли сумеет отказаться от выбранного алгоритма существования в обществе — финал картины не оставляет в этом никаких сомнений.

Относительное забвение ленты в итоге сыграло не в пользу забывших. В начале эпохи резкого упадка кинопроцесса на территории бывшего СССР, в течение которой было создано редкое количество абсолютно никаких картин, «Шут», наряду с несколькими другими фильмами, вполне мог стать оправданием этого периода истории нашего кино и примером того, как можно снимать в резко изменившихся условиях социального заказа. Увы, этого не произошло.



Григорий Васюков